Николаев в период Украинской Центральной Рады: взгляд через призму событий и судеб

Продолжение. Начало
в «Южной правде»
N№ 45 (23671)
от 22.04.2017 г.,
N№ 52 (23678)
от 13.05.2017 г.

В 2017 г. Украина отмечает 100-летие со дня создания Центральной Рады, организации, созданной для объединения и координации украинского национально-освободительного движения.
«Южная правда» продолжает публикацию исследования на эту тему директора Госархива Николаевской области, доктора исторических наук Ларисы Левченко.
Статья николаевского историка основана на малоизученных фактах и ранее неизвестных источниках.

Об экономическом кризисе в Николаеве, поиске и хищении денег...

В феврале 1918 г. экономический кризис в Николаеве приобрел размеры настоящей глобальной катастрофы. Местное самоуправление исчерпало все возможные источники дохода. 9 января городской голова Костенко ездил в Киев для поиска денег в Центральной Раде. Но обещанный заем на 1 млн 200 тыс. руб. Рада так и не предоставила. 11 января 1917 г. Костенко дал интервью газете «Известия Николаевского совета рабочих и военных депутатов», в котором нарисовал перспективы экономической трагедии, ожидавшей Николаев. «Крупные судостроительные и военные заводы, которые имеют до 25 тыс. человек рабочих, потребляют на рынке различных продуктов еще на 10 млн сами не давая взамен ничего ценного. Их изделия: миноносцы, подводные лодки, башни, турбины, снаряды не покупают ни в Новом Буге, ни в Вознесенске, ни в других близлежащих пунктах, питающих Николаев. ...Заводы съедят город и затем должны будут закрыться. С ноября месяца удалось поддержать заводы за счет запасов Государственного банка. Однако так как политический кризис затянулся и ему не видно конца, то этот способ поддержки заводов в дальнейшем грозит гибелью всему городу и не решает вопрос, а лишь откладывает закрытие заводов на 2 - 3 недели, пока не будут исчерпаны до дна все кассы банков. Очевидно, что такой город, как Николаев, не может вынести на себе столь непосильной тяжести, как субсидирование крупных местных заводов. Собственно говоря, весь Николаев является большим рабочим поселком, так как за время войны другие источники его существования, такие как хлебная и экспортная торговля, совершенно потеряли свое значение. И невозможно требовать, чтобы этот поселок, живущий от заработков рабочей массы, мог бы кормить заводы, за счет которых он живет». Ситуация осложнялась тем, что местные отделения Государственного банка уже были подчинены Центральной Раде, а правление судостроительных заводов, предоставляющее финансирование, находилось в Петрограде.
Поэтому на заседании Совета народных комиссаров Рожанский предложил обратиться за поиском денег в Петроград. Но большевики настаивали на новом обложении населения города пятимиллионным налогом. Ранее Дума уже принимала решение о таком налоге для организации общественных работ с целью ликвидации безработицы. Эсеры посчитали, что новый пятимиллионный налог дискредитирует их партию. Даже Рожанский выступил с резкой критикой репрессивной политики большевиков, сравнивая ее с избиением жирондистов во времена Французской революции. Однако председатель Совета народных комиссаров Александр Зимак распорядился закрыть все кредитные учреждения Николаева и начать массовую реквизицию ценностей у населения. В конце февраля или начале марта комиссар морского ведомства Быстров доставил из Петрограда 11 млн руб. для выдачи заработной платы на судостроительных заводах и сам рассказал об этом газете «Голос труда». Заметку из этой газеты перепечатали другие средства массовой информации. Вскоре Зимак приказал закрыть «Голос труда», поскольку его «достали» статейки об 11 млн руб., ведь, на самом деле, Быстров привез только 7,5 млн руб. Большевики предложили заводчанам сдать деньги в Государственный банк для их равномерного распределения по всем промышленным предприятиям города, но те отказались. Тогда выплата заработной платы, намеченная на 6 марта 1918 г., была отсрочена, а деньги конфискованы. Газету «Голос труда» все-таки закрыли. Но она еще успела опубликовать резолюции общих собраний нескольких цехов завода «Руссуд», направленные против создания отрядов Красной Армии и требующие созыва Учредительного собрания. 17 марта 1918 г., когда немецкие войска входили в Николаев, на судостроительных заводах состоялись общие собрания цеховых комитетов с руководителями заводоуправлений, на которых было принято решение о закрытии заводов с 18 марта; о выплате из имеющихся в заводских кассах незначительных сумм заработанной до 16 марта зарплаты. Только «Руссуд» был вынужден выбросить на улицу более 4 тыс. человек. Из-за этого случая популярность большевиков в среде рабочих значительно снизилась.
С помощью реквизиций, во время которых николаевцам оставляли только наручные часы и обручальное кольцо, большевикам все-таки удалось собрать в Государственном банке чуть более 50 млн руб. в ассигнациях, ценных бумагах и вещах. 14 - 16 марта 1918 г. Михаил Муравьев и Христиан Раковский, в панике бежавшие из Одессы, прибыли в Николаев. Из одесских банков Муравьеву не удалось вывезти деньги и ценности, поэтому из Николаева он послал радиограмму комиссару транспортной флотилии Кондратенко с приказом уничтожить город. В своей пламенной речи Муравьев обвинял южного пролетария в антипатии к советской власти, в преследовании меркантильных интересов, в том, что тот скорее готов мыть полы под немцем, чем воспринять идеологию большевизма. Однако Муравьев был откровенен, заявляя, что «...Новороссию мы защищаем не ради ее самой, не ради ее рабочих, а ради того, что она нам нужна как территория маневров для борьбы с контрреволюцией… Все лучшее и революционное идет к нам с севера, с Урала, Дона. Все это собирается за Днепром, и настоящая война начнется оттуда». 16 марта, удирая уже из Николаева, Муравьев украл в местном отделении Государственного банка ценностей на 17 млн руб. Вывезти остальное помешал городской голова Костенко, члены Думы и еврейской самообороны. Смерть нашла Муравьева по приказу Ленина и Троцкого, поскольку этот бандит допек даже гениев пролетарской революции. 24 апреля 1918 г. управляющий банком Оттон Зборомирский в «Николаевском вестнике» опубликовал заметку, стоящую цитирования: «На підставі даних мені Центральним Управлінням Українського Державного Банку вказівок, доводжу до відома панів клієнтів Миколаївського Відділення Державного Банку, що в разі, якщо взяті 3 (16) березня цього року представниками колишньої радянської влади з комори Відділення Банку цінності не будуть повернуті за належністю, вартість цих цінностей повинна бути відшкодована власникам за рахунок Російського Уряду Народних Комісарів».

Накануне вступления сил Четверного Союза в Николаев...

Накануне вступления немецких войск анархисты намеревались захватить власть в Николаеве. В доме Авраамовых, а также в Петроградском отеле, где, выкинув на улицу постояльцев, разместились одесские анархисты, были созданы их штабы. Анархисты терроризировали население, грабили магазины, напали на участок портовой милиции и удерживали его почти двое суток. 16 марта анархисты взломали двери магазина Сакизчи, находившегося в Лондонской гостинице, и вынесли оттуда весь табак. В ночь с 16 на 17 марта они обчистили квартиру С. П. Юрицына. Договариваться с анархистами о мире пришлось даже Совету народных комиссаров.
В ночь с 15 на 16 марта 1918 г. Думе стало известно, что большевики развели Варваровский мост и с целью прикрытия своего отступления ведут огонь по немецким войскам из пулемета и самоходной пушки. Погиб один немецкий солдат. В городе началось формирование боевых дружин, к которым присоединились еврейская самооборона, милиция и хорошо вооруженный, хотя и немногочисленный, украинский воздухоплавательный отряд. Они начали разоружать большевиков. Ночью городские дружины упредили пять налетов. В перестрелке погиб член еврейской самообороны Григорий Шноль. К пяти часам вечера 16 марта штаб большевистских войск уже не руководил действиями Красной Армии. В восемь вечера по приказу командира конного Запорожского казачьего полка Шевчука семеро казаков и шестеро членов «Вільного козацтва» без усилий разоружили красноармейцев, отобрав у них 16 пулеметов, винтовки, лошадей и т. д. В ночь на 17 марта гласные городской думы, опасаясь ответного огня немцев, попробовали подать им сигнал о том, что стрельба из города не будет вестись. Ответа не заметили, но было очевидно, что сигнал увидели. На рассвете, убедившись в том, что большевики убрались восвояси, Дума выслала навстречу немцам своих представителей: Александра Рожанского, Баяна Терентьева и Малевича. Встреча состоялась на Варваровском мосту. Немцы заявили николаевским парламентерам, что «они пришли не как завоеватели, а как друзья по официальному приглашению Киевской Центральной Рады для восстановления порядка и налаживания правильного товарообмена».
Брест-Литовский мирный договор, до сих пор вызывающий столько споров и неоднозначных оценок, был подписан 27 января (9 февраля) 1918 г. За помощь в борьбе с большевиками Центральная Рада обещала расплатиться с Германией и Австро-Венгрией 60 млн пудов зерна, другими продуктами питания и железной рудой. Сегодня многие задаются вопросом: был ли иной выход в той ситуации. Да, был. Это подписание договора с Антантой, но она не видела Украину независимым государством и настаивала на ее федерации с большевистской Россией. Российская Федеративная Республика подписала договор со странами Четверного Союза 19 февраля (3 марта) 1918 г. Узнав о подписании договора между Россией и Четверным Союзом, Николаевская городская дума срочно собралась на заседание. В своих выступлениях гласные выразили осуждение обоим договорам. Гласный Александр Паршиков заявил: «не Смольному и не Берлину решать вопрос о бытии России, нельзя допустить, чтобы судьбы народов решались капиталистами. Нужно приложить все усилия к созыву международной конференции». Городской голова Костенко настаивал на том, что в случае попадания Николаева в зону оккупации врага, органы местного самоуправления должны оставаться на местах и стать последней цитаделью для населения. Тут следует подчеркнуть, что Костенко использовал именно этот термин - «оккупация», он же использован в резолюции Думы по данному вопросу. Сегодня некоторые ученые не считают возможным использовать этот термин и даже не хотят верить в то, что его могли использовать в 1918 г. Сильнейшая критика гласных была обращена как в адрес Совета народных комиссаров Российской Федерации, так и в адрес Украинской Центральной Рады. Дума настаивала на созыве Всероссийского и Украинского Учредительных Собраний. Гласный Александр Исаев прямо спрашивал: «Мы знаем, что оккупация происходит по соглашению Центральной Рады с центральными державами. Городская дума должна настаивать на том, чтобы Украинская Центральная Власть созвала Украинское Учредительное Собрание, и Рада дала ответ, чем она руководствовалась, заключая этот мир».

Немецко-австрийские войска в городе...

И вот немцы уже были в городе. 17 марта 1918 г. в восемь утра немецкий лейтенант затребовал от городского самоуправления выделения зданий под размещение офицеров и солдат. Для немецких солдат выделили казармы флотского полуэкипажа, а для офицеров - Лондонский и Петроградский отели, дома Менкини и Теодоровича. По всему городу были развешаны белые флаги. В одиннадцать утра немцы уже осматривали судостроительный завод «Наваль». В четыре часа дня состоялось заседание Думы с представителями немецкого командования. Принципиально немцы приняли требования Думы и заявили, что именно в ней они видят единственное представительство власти в Николаеве. Причина такого заявления видится в том, что Дума была хозяйственным органом, способным обеспечить организацию сбора зерновых и других продуктов для вывоза их в Германию, Австрию и др. страны. Украинским организациям города немцы ответили, что полномочия тех будут уточнены только после прибытия представителей Центральной Рады.
Следует заметить, что многие факты о прибытии и пребывании немцев в Николаеве были извращены. Например, широко известно, что на Варваровском мосту представители городского самоуправления якобы поднесли немцам хлеб-соль. Развенчать этот миф помогает выступление гласного Фроима-Самсона Ноевича Злочевского на заседании Думы. «Как еврей, - заявил Злочевский, - я с чувством возмущения должен опровергнуть клевету о том, что еврейское население поднесло хлеб-соль иностранцам. Это - ложь. Нам всем одинаково больно появление иностранцев, этот позорный вызов варягов для установления порядка. Как гражданин я с чувством удовлетворения отмечаю призыв к объединению. Меньшинство давно уже призывало к объединению, но надо было ударить обухом по голове, чтобы понять, что путем вражды государственного порядка не добьешься. Что касается вопроса о власти, то власть может быть только в руках городского самоуправления, Украинского и Всероссийского Учредительного Собрания».
Поскольку официально большевики были не у дел, в Раде рабочих и военных депутатов намечались перевыборы. В прессе и на митингах в Николаеве слышалась критика и в адрес украинских организаций - «как в связи с тем, что они обратились за помощью к немцам, так и в связи с поведением их в Николаеве. Раздавались голоса, что украинцы - это те же большевики [только] справа, что в украинский штаб проникли темные элементы от бывших большевиков до прежних полицейских». Поэтому Николаевская Рада объединенных украинских организаций с целью очищения своих рядов также заявила о проведении перевыборов. Своих представителей в Раду делегировали общество «Просвита», партия украинских эсеров, украинский кружок завода «Балтвод», Украинская педагогическая спилка, украинцы завода «Руссуд», почтово-телеграфное управление и др. 21 марта 1918 г. в Николаеве уже прошла конференция представителей украинских организаций, после которой началась реорганизация украинских боевых дружин в отряды «Вільного козацтва» (возглавил их сотник Кульчицкий). В эти же дни к выполнению своих полномочий вернулся комиссар украинских войск Николаева К. Бойчук, а его помощником стал Николай Ильич Нестеренко.

О земельном вопросе
и товарообмене...

После восстановления в Украине власти Центральной Рады до Николаева дошли ее законы. Большая сумятица случилась по поводу «Тимчасового земельного закону», в основу которого был положен принцип социализации земли. Крестьяне не понимали, в чем суть так называемой социализации и целой депутацией явились в Думу за разъяснениями. Более того, ситуация с введением этого закона осложнялась ранее оглашенным большевистским «Декретом о земле», слухами о том, что немцы возвратят землю помещикам, а также расположенным вокруг Николаева Березанским колонистским округом, заселенным немцами. Крестьяне спрашивали: какая нация теперь в Украине главная - украинцы или немцы?
Газета «Известия г. Николаев» 21 марта 1918 г. опубликовала статью И. И. Иванова «Политические письма: самостійність», в которой автор развивал тему о независимости Украины и анализировал будущее Центральной Рады во взаимосвязи с использованием ею иностранного фактора для возвращения власти. Автор писал: «в данный момент, и на бумаге, Украина является абсолютно независимым государством. Вопрос только в том, сохранится ли эта независимость в будущем, и есть ли она в данный момент чем-то большим, чем простым заявлением на бумаге. В это время «независимость» эта находится в руках немцев». На основе анализа земельного вопроса Иванов делал вывод: «Попытка Центральной Рады создать «независимое» национальное государство с помощью иностранной силы неизбежно должна потерпеть крах, потому что национально признанной народом власти Раде создать не удастся...». Критику политики Центральной Рады, в том числе и земельного закона, в своих воспоминаниях впоследствии привели ее члены Павел Христюк и Дмитрий Дорошенко. (Христюк П. Українська революція. Розвідки і матеріали. В 2-х томах, Нью-Йорк, 1969; Дорошенко Д. Історія України 1917 - 1923 рр. В 2-х томах, Київ, 2002). Вскоре немцы открыли крестьянам свое истинное лицо: в опубликованных в николаевских газетах объявлениях крестьяне призывались к повиновению немецким властям, а тем, кто возьмется за оружие, обещался расстрел. Окончательную точку в земельном вопросе поставил глава администрации де-факто оккупированных украинских территорий фельдмаршал Герман фон Эйхгорн своим указом о принудительном засеве полей от 6 апреля 1918 г. Николаевские гласные узнали об этом указе, будучи в Киеве. Статью об убийстве Эйхгорна 30 июля 1918 г. перепечатывали все николаевские газеты.
21 марта 1918 г. городской голова Костенко обсуждал с генералом Робертом фон Кошем вопрос о действиях немецких военных в городе, арестах, реквизициях, хозяйствовании на заводах и т. д. Поговорить было о чем, ведь в городе так и не было отменено военное положение, введенное Советом народных комиссаров еще 2 марта. Немецкие солдаты и офицеры расплачивались с населением не деньгами, а записками и заверениями в том, что деньги им вернет Центральная Рада. Фон Кош убеждал Костенко, что цель немецкого присутствия - налаживание «правильного» товарообмена между Украиной, Германией и Австрией. Поэтому немцы намерены устранить все, что препятствует достижению этой цели. Однако было очевидно, что так называемый товарообмен должен был проистекать только в одну сторону. 22 марта 1918 г. в Николаев прибыл уполномоченный немецких пароходных обществ Роберт Гун, миссия которого состояла в обследовании плавсредств и налаживании вывоза зерновых с украинских портов в порты Румынии, Болгарии, Турции и Сербии (Босфор и Дарданеллы были заблокированы Антантой, поэтому вывоз осуществлялся по Дунаю).